К средине войны немецкие солдаты вынуждены были «довооружаться» советскими автоматами.

Война всегда застает врасплох и сразу же требует гигантского количества оружия. Тылы начинают «ковать оружие победы» в сжатые сроки при дефиците материалов и рабочих рук.

Но увеличить производство автоматов ППД-40 уже не было возможности. Дегтяревский автомат был трудоемким и сложным в изготовлении.

Выход из положения нашелся. Остались считанные дни до запуска в серию новых автоматов конструктора Шпаги-на.

В оружейном деле сильна преемственность: Григорий Семенович Шпагин — ученик Дегтярева. Словно для него предназначены слова другого его учителя — Токарева.

«Думая о будущем, конструктор не может сидеть сложа руки и ждать указаний. Он должен действовать, творить, рисковать».

Истинно русскую смекалку проявил Шпагин, создавая свой автомат. В нем не было ни одного резьбового соединения. Он собирался и разбирался без отвертки. Кроме того, многие станочные операции конструктор заменил штамповкой. Чтобы решиться на такое, Шпагин приезжал в Горький на автозавод изучать кузнечно-прессовое производство. Часами стоял он у станков, наблюдая работу штампов. Его прежде всего интересовала штамповка мелких деталей. На участке изготовления гаечных ключей задержался надолго. Здесь он убедился, что штамповка может быть ювелирной. И только, когда понял это, рискнул.

Сразу же почти в два раза снизилось время на изготовление одного автомата. Упростив технологию, изобретатель рассчитал, что теперь автомат можно будет делать на любом заводе. Уже осенью 1941 года автоматы поступали на фронт как с крупных, так и с мелких предприятий управления местной промышленности.

Так бойцы получили автомат ППШ-41.

И вновь любопытные цифры. Если немцам требовалось для изготовления одного автомата MP-38 — 18 станко-часов, то на ППШ тратилось 7,3 часа.

«Я хотел, чтобы в армии полюбили мой ППШ, чтобы боец носил его на груди, как надежную, дорогую и приятную вещь, чтобы он полюбил мой пистолет-пулемет и уверовал в него. Это было моей мечтой, этого я и добивался…» — так писал в обращении к воинам конструктор Шпагин.

Если к концу 1941 года промышленность выпустила 92 776 автоматов ППШ, то на следующий год их количество составило 1 499 269. Теперь в каждой стрелковой роте автоматами был вооружен один взвод, а в каждом полку — одна рота.

Конструктора это радует, но он продолжает совершенствовать свое оружие.

«Я мысленно представляю себе линию фронта и слышу то здесь, то там длинные очереди, которые дают наши автоматчики. Кончились времена, когда наглый немец поливал огнем из своего автомата „от пуза“, строчил налево и направо, пытаясь нагнать страх на наших людей. Армия наша насыщена автоматами — ладным, простым, безотказным оружием».

Автомат Григория Семеновича Шпагина был массовым стрелковым оружием. Он действительно полюбился пехотинцам, а вот для танкистов, десантников, разведчиков, саперов был громоздким — все-таки длиной, без малого, метр.

В 1942 году армия получила новый «Боевой устав пехоты» (БУП-42), который вобрал опыт первых месяцев войны. Царице полей в нем предписывалось: «Огонь, маневр и рукопашная схватка — основные способы действия пехоты».

Как ни хорош ППШ, но в таком ближнем бою с ним не развернешься. К тому же устав снижал требования к дальности огня стрелков.

Будто подгадав к внедрению в войсках нового устава, на курсах «Выстрел» было подготовлено 1000 командиров батальонов в совершенстве изучивших тактику действия пехотинцев и овладевших всеми видами штатного оружия.

Они-то первыми и поняли, что настала пора облегчить автомат и сделать его короче, убрав приклад или примкнув его к оружию. С фронта стали поступать различные предложения от изобретателей-самоучек.

Вот тогда-то и был объявлен конкурс на разработку нового автомата: еще более простого, легкого, компактного, но такого же надежного, как ППШ.

Конкурс привлек внимание как известных оружейников: Дегтярева, Шпагина, Коровина, так и малоизвестных: Меньшикова-Шкворника, Зайцева, Пушкина, Волкова-Чухматова… Было представлено 30 образцов.

Рассмотрели и предложения, пришедшие с фронтов. Внимание специалистов привлек образец, поступивший от лейтенанта И.К. Безручко-Высоцкого. Он был наиболее близок к конкурсным требованиям, но нуждался в серьезной доработке и испытаниях.

Доработать автомат предложили военному инженеру III ранга Алексею Ивановичу Судаеву, служившему на Научно-исследовательском полигоне стрелкового вооружения.

На первый этап конкурсных испытаний автомат не попал. Но, как оказалось, испытания не выявили ни одного образца, который бы укладывался в рамки жестких требований.

Второй этап показал полное преимущество автомата, доработанного молодым конструктором Судаевым. Комиссия высказала ряд замечаний, которые были устранены к третьему этапу.

В заключении комиссии говорилось: «ППС конкурсные испытания выдержал, других равноценных конкурентов не имеет. По технологическим и боевым качествам значительно превосходит образец ППШ-41. Необходимо ППС срочно поставить на серийное производство для отработки технологического процесса».

28 июля 1942 года новый автомат был представлен на утверждение Государственного Комитета Обороны СССР.

Об Алексее Ивановиче Судаеве известно очень мало. По крупицам упоминаний о нем попытаемся представить, что это был за человек.

Родился он в городе Алатыре — ныне это Чувашия. После смерти отца пошел работать слесарем. Дальше судьба связывает его с Нижним Новгородом. Здесь он учится в железнодорожном техникуме. А вот в армии впервые проявляется его склонность к изобретательству. Он совершенствует автоматику пулемета, вносит несколько рационализаторских предложений, которые были приняты и внедрены.

Уволившись в запас, он поступает в Горьковский индустриальный институт. Сюда ему приходит приглашение из Артиллерийской академии имени Ф.Э. Дзержинского, которая собирала проявивших себя изобретателей учиться в только что созданной школе оружейников.

Молодой студент предложение принимает.

Дипломным проектом выпускника академии лейтенанта Судаева стал разработанный им ручной пулемет калибра 7,62 мм. Защита шла на… немецком языке. Итог учебы — отличная оценка за диплом.

Конструктор автомата ППС-43 Алексей Иванович Судаев.

Академию Алексей Иванович закончил перед самой войной и тут же получил первое практическое задание: разработать упрощенную конструкцию зенитной установки, производство которой можно было бы организовать на московских заводах из имеющихся материалов. Следующим заданием будет автомат.

Вне всякого сомнения, это был талантливый человек. Он хорошо усвоил заповеди старых оружейников и все работы по совершенствованию автомата выполнил своими руками. Он считал, что если сам сделает деталь, то ее уж обязательно сделает любой рабочий.

Дело его увлекло. Бывало и ночевать оставался в мастерских.

Вокруг конструктора уже успел сплотиться небольшой коллектив молодых оружейников. Они изучали и анализировали образцы трофейного стрелкового оружия, которое везли с фронтов, попутно испытывали его, проверяя качественную сторону.

Легкий ППС был незаменим в уличных боях, он был любимым оружием разведчиков и партизан.

Вот каким запомнился Судаев молодому оружейнику, конструктору будущих автоматов Михаилу Тимофеевичу Калашникову:

«…В мою комнату вошел незнакомый военный высокого роста, плечистый, немного сутуловатый. Здороваясь, он так сжал мою руку, что я испугался, смогу ли после этого держать карандаш. Так я впервые познакомился с конструктором Алексеем Ивановичем Судаевым.

Будучи от природы очень одаренным человеком и уже умудренный опытом конструирования, Судаев щедро делился со мною своими знаниями. Как сейчас помню его слова: „Делай все проще, не гонись за ненужной оригинальностью“.